Маршрут поездки.

Австралийский май — это как ноябрь в Северном полушарии, только теплее. Австралийская зима, правда, уже всё равно на носу, поэтому по ночам в южноавстралийских умеренных широтах довольно зябко. Впрочем, солнце восходит быстро, и меня в застеклённой машине согревает довольно быстро.

На выезде из Аделаиды останавливаюсь у забавных придорожных скульптурок, которые давно порывался запечатлеть. Такое народное творчество в сельской местности — не редкость, да и в городках им тоже частенько увлекаются.

Фальшивые наблюдатели за окружающей средой.

Дорожный разбойник с воронами на башке.

Некоего Хамилтон-Смита призывают не быть крысой.

Якобы самый большой в мире таракан.

Некоего Снеллинга (видимо, министра здравоохранения штата) призывают не уподобляться железному дровосеку и иметь сердце.

«Айда на планету Джей!» — видимо, имеется в виду Джей Везерилл, нынешний премьер-министр штата.

Оценив политические порывы автора (слоганы возле скульптурок периодически меняются), трогаюсь дальше. На горизонте по правую руку медленно возвышаются уже знакомые горы Флиндерса. На обочине растёт всякий кустарник и даже мелкие арбузы — говорят, ядовитые.

Придорожные арбузы.

Горы Флиндерса.

В Порт-Огасте (Port Augusta) ненадолго останавливаюсь, дабы перекусить в тамошнем KFC. Из народа во всём заведении в 10 утра — я один. Затем сворачиваю на шоссе Стюарта (Stuart Highway), где я ещё до этого не был. Ведёт оно почти строго на север, и упирается другим своим концом в город Дарвин, куда мне пока что не надо.

Горы на чьём-то приусадебном участке.

Сразу за Порт-Огастой дорогу то и дело начинают пересекать решётки для скота. Вернее, против скота: сделаны они для того, чтобы коровы и прочая живность не разбредались по соседним участкам. Решение и впрямь изящное: и шоссе перегораживать калитками не надо, и коровы в эти решётки своими копытами не суются.

Тут у внимательного читателя может возникнуть вопрос: а что, до этого никаких решёток не было? Ведь уже триста километров намотано! Нет, не было. Дело в том, что севернее Порт-Огасты я пересёк незримую черту под названием Линия Гойдера (Goyder Line). Южнее этой линии осадков выпадает достаточно, чтобы выращивать злаки, поэтому тамошние фермеры по большей части выращивают пшеницу. Севернее, однако же, для зерновых уже суховато, поэтому фермеры массово переключаются на скотоводство — отсюда и решётки. Они теперь будут сопровождать меня на всём протяжении пути, с громким «врррум!» то и дело проносясь под колёсами авто.

Хитрая противокоровная решётка.

Чем севернее, тем засушливее становится местность. Деревья растут вкривь и вкось, а то и вовсе не растут, сменяясь редким кустарником и сухими кочками. Это и есть типичный австралийский «буш», или «аутбэк», коим тут заполнен почти весь континент.

Неприютный буш.

Негостеприимный аутбэк.

Пустынное шоссе в пустынном пейзаже.

Однообразие буша пополам с аутбэком прерывается разными причудливыми образованиями. В основном это солончаки: лето было дождливое, и во многих по этому случаю до сих пор держится вода. Из одного такого солончака, словно остров, торчит лысая гора. Место поэтому обозначено на карте как Лагуна Острова (Island Lagoon) и оборудовано инфостендом и площадкой для любования. От такого поэтического названия глаз поневоле ищет на горизонте кокосовые пальмы и пиратские шхуны.

Та самая Лагуна.

Ещё солончак, чуть дальше по трассе.

Попалось даже полноценное озеро под названием Харт (Lake Hart), тоже со своею обзорной площадкой и инфостендом. На площадке некоторое количество авто и даже целый автобус: видимо, привезли туристов искупаться. Впрочем, сразу же за озером засушливый аутбэк снова берёт своё.

Озеро Харт.

А вокруг — пустыня.

А за нею — ещё больше пустыни.

Постепенно земля под кустарничками становится гладкой и буро-фиолетовой, и её во множестве покрывают мелкие камешки. На встречном солнце это всё блестит возле дороги, словно асфальт. Очень интересное зрелище, никогда такого не видел.

Причудливый грунт.

Наряду со скоторешётками, на трассе иногда встречаются и… взлётные полосы. Предназначены они для службы Royal Flying Doctor Service, которая оперативно развозит врачей по гигантским просторам аутбэка — а то если какому-то фермеру поплохеет, кареты скорой помощи ждать придётся целый день, а то и дольше. Вот и пользуются прямыми участками дороги, дабы не делать взлётки специально.

Взлётка на шоссе.

День уже клонится к закату, когда я проезжаю мимо городка Кубер-Педи (Coober Pedy). Местные произносят его как Пиди, что тоже неплохо. Городок по местным меркам довольно крупный (три тысячи жителей), и примечателен довольно многими вещами, главным образом — процветающей добычей опалов, кои тут составляют основу местного благосостояния. К сожалению, время поджимает, и я пролетаю эту интересную местность без остановки: хочется распаковаться до захода солнца. Фотографирую лишь бесчисленные курганы возле опаловых выработок.

Опалы роют полным ходом.

Вкалывают как промышленники, так и кустари-частники.

Наконец в обозначенном на WikiCamps месте сворачиваю с дороги и быстренько ставлю палатку. Как только вбиваю в землю последний колышек, солнце проваливается за горизонт, и тут же атакуют комары: неподалёку имеется наполовину пересохший ручеёк. Спасаюсь от комаров в палатке. С каждой минутой температура ощутимо падает: здесь уже полноценно континентальный климат, и если днём жарко, то ночью реально холодно.

Сегодняшний лагерь.

На китайском спальном мешке хоть и написано —10°C, но ночью несколько раз просыпаюсь, дабы натянуть сперва подштанники с футболкой, а затем уже и полноценные штаны с кофтой сверху. Дискомфорт усугубляется тем, что надувная подушка, на которую я возлагал большие надежды в плане возложить на неё голову, с треском лопнула у меня в руках. Хорошо хоть не ночью, под головой. Приходится кинуть под голову скатанную запасную одежонку и на сон грядущий соображать, как бы завтра половчее устранить эту проблему.

Пробег

866,8 км

Еда

$11,40