В путь трогаюсь спозаранку, на удивление хорошо выспавшись и даже нисколько не вымокнув: обещанные дожди либо прошли стороной, либо не начинались вовсе. Заодно укрепляюсь в созревшей с вечера идее очередной перемены маршрута.

Отоспаться толком не удалось: от влажности и комаров нет никакого спасения. Приняв утренний душ и смыв ночной пот (который, впрочем, моментально выступает снова), пакуем лагерь и выдвигаемся в парк Литчфилд. С севера в него ведёт грунтовая дорога, а с востока — обычная, асфальтовая. Туда едем по первой, а обратно поедем по второй. В обоих случаях по обочинам дороги нас будет обступать полноценный тропический лес.

Прекрасно выспавшись в Кунунарре, оперативно сворачиваем лагерь (времени на это уходит всё меньше и меньше: привычка уже выработана) и отправляемся дальше. Кунунарра — последний город в штате Западная Австралия. Впереди — Северная Территория с её собственными городами, дорогами и придорожными диковинками.

Выспаться не удалось. Выбравшись из палатки в сумрачном расположении духа, обнаруживаю, что мусорный мешок, забытый вчера снаружи (и обычно убираемый на ночь в машину), обнаружен муравьями, и снизу в нём проедена порядочная дыра. Делать нечего: приходится доставать новый мешок и упаковывать туда проеденный мешок как есть, вместе с муравьями. В машине они быстро расползаются кто куда, и на протяжении дня мы будем развлекаться вылавливанием и истреблением их в самых неожиданных местах салона.

Прекрасно выспавшись, собираемся и выезжаем дальше в путь в 6:30 утра — новый рекорд, обычно раньше семи не удавалось. Впрочем, солнце тоже немного нам помогает, так как мы теперь едем на восток и оно встаёт с каждым днём хоть и ненамного, но пораньше.

Ночёвка на фоне гигантских сухогрузов не приносит ни малейшего облегчения. То и дело просыпаешься весь в поту, да и вкопанный рядом уличный фонарь не то чтобы помогает крепкому сну. Если каждая ночёвка в северных широтах будет такой же, остаётся только содрогнуться.

Если на юге штата, в городе Уолпол, от дыхания поутру изо рта вырывался парок, а под Джералдтоном было уже градусов 18, то здесь уже все 25, а то и 30. Тёплый север приближается с каждым километром. С рассветом просыпаются мухи, уже знакомые нам по Калбарри, и начинают снова раздражающе виться возле лица. Интересно, кусаются они или просто любят бесить больших млекопитающих? Наскоро позавтракав и собрав лагерь, прячемся от мух в машину и едем дальше.

Тёплая ночь проходит в глубоком и бестревожном сне, а наутро нас радуют своим пением многочисленные птицы в расположенном неподалёку авиарии: огороженная сеткой-рабицей площадка с насестами и кормушками, где резвятся десятки попугаев, канареек и прочих красочных пернатых. Позавтракав и собрав лагерь (довольно необычно теперь делать это в четыре руки), выдвигаемся в путь.

Наутро Ален чувствует себя значительно лучше и решительно готов двинуться в путь. Нанеся визит к дантисту, дабы осмотреть повреждённый зуб, мы узнаём, что ничего страшного не произошло, и что всё заживёт само собой. Ну, раз такое дело — едем дальше.

Начиная с города Уолпол, я прекращаю ехать на запад и начинаю наконец ехать на север (продолжая, конечно, забирать немного и к западу). Утреннее шоссе ведёт меня через дремучие эвкалиптовые леса, вынуждая меня то и дело обгонять медлительные лесовозы, битком набитые брёвнами. Дорога петляет туда-сюда, а также вверх-вниз. Утренний лес полон карманов холодного и тёплого воздуха; стекло запотевает внезапно и совершенно непредсказуемым образом, то внутри, то снаружи. Никогда такого раньше не доводилось встречать. Попробуй-ка разгляди что-нибудь на дороге, когда ты внезапно преодолеваешь очередной поворот и в глаза тебе бьёт ещё низкое солнце, а через стекло уже ни шиша не видно, и надо ещё догадаться, что включать в первую очередь, дворники или обогрев стёкол! Очень нервная дорога. Но очень красивая, куда ж без этого.